Несмотря на секретность, боевые дороги российского спецназа, если брать историю и наиболее известные операции, являются достоянием широкой общественности. В особенности, после событий на Дубровке, где отличились сотрудники «Альфы» и «Вымпела». Иное дело – Антитеррористический центр стран-участников СНГ: он как бы находится в тени, хотя выполняет большой объем работы.
Читатели «Спецназа России» имеют уникальную возможность получить информацию о деятельности АТЦ из первых рук. На вопросы редакции отвечает руководитель Центра генерал-полковник Б. А. Мыльников.

Из досье «Спецназа России»
Мыльников Борис Александрович. Генерал-полковник. Родился 2 августа 1952 года в семье военного. Уроженец г. Ленинграда. Окончил Ленинградский институт точной механики и оптики. С сентября 1975 года на службе в органах КГБ СССР. Окончил Высшие курсы КГБ в Минске (в настоящее время – Институт национальной безопасности Республики Беларусь). В Ленинградском управлении прошел путь от оперуполномоченного до начальника отдела.
В 1993 году направлен на Урал заместителем начальника Управления ФСК по Свердловской области, в этом качестве занимался преимущественно борьбой с организованной преступностью, экономическими преступлениями и незаконным оборотом оружия.
После трагических событий в Буденновске был назначен начальником УФСБ по Ставропольскому краю. В июне 1999 года, накануне вторжения банд Хаттаба и Басаева в Дагестан, переведен на работу в Москву – начальником управления в Центральный аппарат ФСБ России. С 2000 года 1-й заместитель руководителя Департамента по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом ФСБ. Работал под руководством контр-адмирала Г. А. Угрюмова.
Женат, имеет двоих детей.

– Борис Александрович, расскажите, пожалуйста, чем была вызвана необходимость создания Центра?

– К этому решению страны СНГ, и в первую очередь их правоохранительные структуры, подтолкнула реальная угроза терроризма, поставившего под сомнение безопасность большей части стран Содружества. Необходимо было дать достойный, консолидированный отпор – все это, собственно, и вызвало к жизни структуру под названием Антитеррористический центр СНГ. Программа по борьбе с терроризмом и другими проявлениями экстремизма на период до 2003 года была утверждена 21 июня 2000 года решением Совета глав государств Содружества. На этом же заседании решено было создать АТЦ. Тогда же был утвержден проект Положения о Центре.
Фактической датой начала функционирования Центра можно назвать 1 декабря 2000 года – с момента утверждения Советом глав государств СНГ в Минске Положения об АТЦ. Была установлена численность сотрудников, а также финансовое обеспечение его деятельности.

– Какова численность аппарата АТЦ?

– Согласно структуре, утвержденной Советом глав государств-участников СНГ, она составляет 60 человек.

– А каков статус руководителя Центра?

– По штатному положению он приравнивается к 1-ому заместителю руководителя органа безопасности того государства, на территории которого пребывает штаб-квартира АТЦ.

– А на какой срок?

– На три года, с возможностью дальнейшего продления.

– Сколько у вас заместителей?

– Три, соответственно от Совета министров внутренних дел, Совета министров обороны и Совета командующих пограничными войсками стран-участников СНГ. Особо хочу подчеркнуть, что руководитель Центра, его 1-й заместитель и заместители не являются гражданами одного государства. России, например. При исполнении своих обязанностей, они соблюдают интересы всех государств Содружества – а те, в свою очередь, направляют в АТЦ своих полномочных представителей.

– А где они состоят на материальном обеспечении?

– По месту основной службы.

– Если можно, расскажите о структуре Центра.

– Начну с координационно-оперативного отдела. Он занимается обеспечением – и это, собственно, следует из его названия – взаимодействия компетентных органов государств-участников СНГ в борьбе с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма. В его задачи входит содействие в подготовке и проведении совместных антитеррористических мероприятий и комплексных операций по профилю Центра. Это относится, в том числе, и к розыску лиц, совершивших преступления, подпадающие под статью «терроризм», и скрывающихся у себя дома от уголовного преследования или исполнения судебного приговора.
Отдел занимается организацией обучения и подготовки специалистов антитеррористических подразделений с участием инструкторов Центра специального назначения ФСБ России и проведением профильных командно-штабных и оперативно-тактических учений. Его сотрудниками ведется научно-методическая работа – подготовка и проведение научно-практических конференций, семинаров, содействие в обмене опытом. Подготовлены научно-практические пособия, такие как «Методические рекомендации по освобождению заложников», «Тактика действий НВФ в Чеченской Республике», «Справка о международных террористических организациях в Центральной Азии» и другие.

– Анализ, прогноз – это тоже входит в компетенцию АТЦ?

– Этим у нас занимается отдел ситуационного анализа, мониторинга угроз и подготовки проектов решений. В его функции входит выработка предложений Совету глав государств СНГ и другим органам Содружества о направлениях развития сотрудничества по борьбе с международным терроризмом.
Отдел анализирует поступающую информацию о состоянии, динамике и тенденциях проявления международного терроризма и экстремизма не только в рамках Содружества, но и в других государствах. На основе собранной информации формируется объединенный банк данных, включающий в себя сведения о террористических организациях, их лидерах и членах, а также структурах и лицах, оказывающих им поддержку. По запросам вся эта информация направляется заинтересованным министерствам и ведомствам государств-участников СНГ.

– Как часто сотрудники АТЦ осуществляют мониторинг прессы?

– Отслеживание материалов из открытых источников, представляющих оперативный интерес, осуществляется ежедневно. Каждый месяц в органы безопасности и спецслужбы СНГ направляются аналитические справки – о состоянии и тенденциях развития обстановки, складывающейся под влиянием деятельности международных террористических организаций.

– Какова, по Вашему мнению, степень подготовленности спецподразделений, с которыми взаимодействует Центр?

– Было время, когда возобладали разрушительные тенденции. Что имели, то потеряли. Потом, когда проявились внутренние и внешние угрозы – пришли к выводу, что отстаивать свою независимость нужно сообща. И тогда были реанимированы специальные подразделения, причем в некоторых местах это происходило уже в процессе боевых действий. На сегодняшний день представление о степени готовности спецназа в рамках СНГ у нас есть. Оно складывается из нескольких составляющих.
Во-первых, в процессе проведения учений.
Во-вторых, у нас осуществляется повседневная плановая работа в тесном контакте с Центром специального назначения ФСБ России по подготовке инструкторов спецназа. Она строится в двух направлениях – в зависимости от того, как это удобно с экономической точки зрения и в организационном плане. Да, возможно принятие групп на базе ЦСН. Но это, скажем так, не основной вариант. Более эффективно работа складывается тогда, когда российские специалисты выезжают на место, и там уже выстраивают обучение, исходя из местной специфики.
Обучение проводится по основным направлениям, по которым готовятся любые силы специального назначения. Исключением, может быть, является то, что связано с подготовкой боевых пловцов, т. к. водная акватория имеется не в каждом государстве. А в тех, где имеется… Пожалуй, сейчас можно говорить о наличии такого рода специалистов только в Украине (за исключением России).
В-третьих, мы принимаем непосредственное участие в решении проблем, связанных с оснащением, обеспечением специальным вооружением и средствами в рамках СНГ. На начальном этапе мы играли роль посредников. Но на сегодняшний день, учитывая ту политику, которую проводит «Росвооружение» – проблем нет, налажены прямые контакты. И заинтересованные стороны напрямую выходят и решают свои вопросы.
Все вышесказанное позволяет говорить о достаточной готовности таких подразделений государств Содружества.

– Насколько я понимаю, собственных боевых структур в рамках Центра нет.

– Нет, и в обозримом будущем, не предвидится. Да, пожалуй, и необходимости такой нет. Что касается командных и оперативно-тактических учений – в этом роль АТЦ представляется достаточно серьезной. Речь идет о рекогносцировке – в зависимости от тех задач, которые ставятся. Речь идет о глубокой штабной работе. Речь идет об участии наших инструкторов в тренировках накануне мероприятий и учений и в разборе после них. В том, что это полезно и на сегодняшний день необходимо, никаких сомнений не существует – ни у руководителей спецподразделений, ни у политиков. По результатам последних учений мы выпустили отдельный сборник, со всеми картами, схемами, дающий методологическую основу проведенных на территории трех государств учебной операции.

– Расскажите о проведенных под эгидой АТЦ учениях.

- В 2001 году с 24 по 26 апреля на территории Кыргызстана проводилось совместное командно-штабное учение «Юг-Антитерор-2001». В нем приняли участие органы безопасности и спецслужбы девяти государств Содружества (кроме Армении и Грузии). За их ходом наблюдали также представители Координационной службы Совета командующих Пограничными войсками, Штаба по координации военного сотрудничества, Бюро по координации борьбы с организованной преступностью.
Оперативно-тактическое учение «Юг-Антитерор-2002» было проведено с 15 по 20 апреля на территории Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана. В нем приняло участие восемь государств. Особо хочу отметить присутствие на нем руководства Коллективных сил быстрого развертывания Центрально-азиатского региона.
По общему мнению, проведение таких мероприятий приносит большую практическую пользу руководству и личному составу специальных подразделений. Учения позволяют выработать методику проведения совместных мероприятий по борьбе с терроризмом, являясь эффективным средством подготовки спецназа и предупреждения актов террора и иных сопутствующих проявлений.

– Мы говорили с Вами о деятельности сил специального назначения. А что Вы можете сказать об уровне готовности населения СНГ и России – психологического, практического – к угрозе терроризма.

– Вопрос не совсем по адресу. Можно лишь заметить, что поскольку террористы рассчитывают, в целях оказания воздействия на принятие органами власти каких-либо выгодных им решений, устрашить население (почти дословно так определяет терроризм статья 1-ая Договора о сотрудничестве государств-участников СНГ в борьбе с терроризмом), то они будут изобретательны в выборе способов воздействия на эмоционально-психологическое состояние людей. Это подтверждается американским опытом – как в выборе способа «устрашения», так и в последующем преодолении «синдрома 11 сентября». По данным американских психологов, им приходится помогать пересилить страх, боязнь и неуверенность в завтрашнем дне, вызванные «мировым терроризмом».
Эти вопросы находятся в фокусе нашего внимания. Безусловно, АТЦ работает в данном направлении – в частности, в подготовке практических пособий по пропаганде необходимых навыков и знаний для потенциальных жертв террористических посягательств. Кстати, не менее важным аспектом, на который рассчитывают террористы, является широкое освещение их акций в прессе. Некоторые издания не только с удовольствием выступают ретрансляторами идей террористов, но и, вольно или невольно, делают им рекламу.

– Так, по крайне мере, было до недавнего времени.

– Поскольку речь об этом зашла, я хотел бы призвать журналистов в союзники – их роль в том, чтобы формировать атмосферу нетерпимости к террористам, экстремистам и их пособникам.

– Правомерно ли, на Ваш взгляд, использовать модный термин «исламский терроризм»?

– В последние годы отмечается рост публикаций, в которых употребляются как синонимы такие словосочетания как «исламский фундаментализм», «исламский экстремизм» и «исламский терроризм». В этой ситуации для простого обывателя-немусульманина грань между этими терминами и исламской верой постепенно размывается. Само словосочетание «исламский экстремизм» подталкивает к мысли о том, что если человек исповедует ислам, значит он – экстремист.
Смешение таких понятий, как мне представляется, не правомочно. Фундаментализм – это явление, присущее не только мусульманской религии, но и другим конфессиям. Оно представляет собой пример противоречий между традицией и слишком быстрыми изменениями, происходящими в обществе. Причем, замечу, далеко не всегда позитивного характера.
Политизация ислама, заполнившего идеологический вакуум на части постсоветского пространства, а не его фундаментализация способствует росту религиозного экстремизма. Хотя ислам – мы говорим, прежде всего, о регионе Центральной Азии – не является фактором государственного строительства, но его, начиная с конца 80-х годов, пытаются использовать политики и те, кто хочет ими стать. Например, лидеры Исламского Движения Узбекистана.

– Или те же активисты подпольной экстремистской партии «Хизб-ут-Тахрир», действующей по всей Средней Азии и за ее пределами.

– От имени этой подрывной организации распространяются листовки с призывами к неповиновению властям, с призывами к джихаду. Кто их расклеивает? Кто раздает? Ведь не те, кто совершает ежегодный хадж в Мекку. Нет, зачастую такого рода копеечным приработком вынуждены заниматься безработные, и многие из них даже не читали Корана.
На территории Киргизии и Узбекистана в 1999 году вторглись не настоящие последователи Пророка – они хотели, как заявлялось, «очистить ислам», а боевики, зарабатывающие на этом кровавом ремесле деньги. В местах скопления «моджахедов» были обнаружены пустые ампулы, остатки наркотических веществ, использованные шприцы. Комментарии тут, думаю, излишне.
Нельзя отождествлять ислам и терроризм, поскольку терроризм, по большому счету, не имеет ни религиозной, ни национальной принадлежности. В абсолютно любой религиозной системе могут найти опору радикальные силы, будь-то ислам, христианство или буддизм. И общими усилиями государств Содружества мы не должны дать никаких шансов бандитам, цель которых – посеять рознь между народами и представителями различных конфессий.

– Ваш прогноз относительно террористической активности в Средней Азии, на Кавказе и очагов терроризма в целом.

– В ближайшей перспективе Центрально-азиатский регион останется очагом нестабильности. Несмотря на военную победу сил коалиции над отрядами «Талибан», «Аль-Каиды» и ИДУ, не удалось ликвидировать их финансовую базу и подполье. А с началом боевых действий против Ирака, американцы увеличили вероятность развития негативных последствий во всем регионе. Воспользовавшись «кулачным правом», они тем самым дали возможность настоящим, а не «назначенным» международным террористам и поддерживающим их структурам расширить свою социальную базу за счет людей, солидаризирующихся с иракцами. С подачи США, в сознании исламского мира борьба с терроризмом будет, вольно или невольно, отождествляться как противостояние между религиями и даже цивилизациями. Нужно ли говорить, что идеологи «джихада» используют такой повод с максимальной пользой для себя.
Не исключена эскалация конфликта с вовлечением в него других государств, повышение террористической активности в странах Запада, поддерживающих силовую акцию против Ирака. На территории государств Центрально-азиатского региона повышается вероятность осуществления диверсионно-террористических акций против объектов, принадлежащих иностранным воинским контингентам – вне зависимости от степени вовлеченности их стран в конфликт.

– Поддерживает ли АТЦ постоянные, рабочие контакты с международными организациями по борьбе с терроризмом?

– Основное направление нашего международного сотрудничества связано с работой специального Контртеррористического комитета Совета безопасности ООН.

– Что это за организация? Расскажите нашим читателям…

– Комитет создан в соответствии с резолюцией № 1373 принятой 28 сентября 2001 года по борьбе с международным терроризмом. В его функции входит осуществление мониторинга выполнения данной резолюции, предусматривающей обязательное принятие и реализацию всеми государствами широкого набора практических мер по предупреждению и пресечению этого зла. Причем акцент делается на блокировании финансовой подпитки террористов.
Основная задача КТК заключается в том, чтобы обобщать и анализировать предоставляемую государствами информацию о предпринимаемых ими антитеррористических мерах и выносить соответствующие рекомендации. 22 ноября 2002 года АТЦ СНГ представил в КТК ООН информацию о проводимой в рамках Содружества работе по противодействию терроризму.
6 марта 2003 года состоялась Специальная встреча КТК ООН с международными и региональными организациями. АТЦ СНГ принял в этой встрече самое активное участие. На заседании был заслушан доклад 1-го заместителя руководителя Центра, в котором, среди прочего, был высказан ряд предложений по интенсификации совместной деятельности под эгидой ООН региональных и субрегиональных структур по борьбе с терроризмом.
Одновременно нами ведется работа с Управлением ООН по наркотикам и преступности. В частности, в 2001-2002 годах был проведен ряд важных встреч с руководством как самого УНП, так и его структурного подразделения по борьбе с терроризмом. В ходе этой встречи мы определили направления совместной работы.

– Если брать национальные структуры других государств, то с ним поддерживаются контакты?

– В ноябре 2001 года и в июле 2002 года были проведены рабочие встречи с руководством Министерства государственной и общественной безопасности Китая по выработке совместной концепции борьбы с терроризмом. Аналогичные встречи прошли с представителями Конгресса США, а также профильных структур Германии, Австрии, Японии.

– Каковы планы АТЦ на 2003 год?

– В текущем году задач, которые мы ставим перед собой, крайне много. Для краткости остановлюсь на важнейших, магистральных направлениях. Это деятельность, направленная на совершенствование правовой базы, в частности, участие в разработке проектов концепции государств-участников СНГ по борьбе с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма. В повестке дня соглашения об обмене информацией в сфере борьбы с терроризмом, программы информационной и аналитической деятельности АТЦ.
Кроме того, Центр занят подготовкой материалов к заседаниям СОРБ по различным вопросам. Например, по итогам выполнения программы СНГ по борьбе с международным терроризмом на период до 2003 года, подготовка предложений по укреплению режима пограничной безопасности. Прорабатываются детали оптимизации структуры Центра и создания подразделения АТЦ в Кавказском регионе.

– Естественно, продолжится сбор и анализ поступающей информации?

– Для этого разрабатывается механизм обмена сведениями относительно физических и юридических лиц, подозреваемых в финансировании террористических и экстремистских организаций, а также аналитическими материалами. Вся поступающая информация будет пополнять наш Специализированный банк данных. Важной задачей является регулярный выпуск (не менее двух раз в год) Информационного бюллетеня АТЦ по профилю деятельности Центра.

– Будут ли проводиться какие-либо учения?

– В июне текущего года на территории Украины планируется сбор руководящего состава антитеррористических подразделений органов безопасности, в ходе которого предполагается проведение совместного тактико-специального учения на Керченской паромной переправе с привлечением антитеррористических структур Службы безопасности Украины и ФСБ России.

– На эти учения приглашены только Украина и Россия?

– Нет, приглашены все наши коллеги, а также представители уставных и рабочих органов Содружества. Рабочая группа Центра приступила к разработке всех необходимых документов. На очереди участие в совместном командно-штабном учении «Южный щит Содружества-2003», проводимом ШКВС СНГ.
Само собой, мы продолжим обучение специалистов и инструкторов. Будем, как и раньше, информировать коллег о новейших разработках специальных средств, техники и оборудования, предназначенного для оснащения спецназа.
Как видите, даже плановых задач, распределенных по пунктам и увязанных с определенными сроками, немало. Очевидно, будут и задачи из разряда неплановых. Мы отдаем себе в этом отчет, – уверен, коллектив Центра их выполнит с честью.